Я меняю ник на время,не теряйте.

@темы: 14-й, фигнямояжизнь, ник

---

ответ~

так...
Приедете? А когда? Я же вас затискаю!*О*
Подарки это хорошо~
Плакать это да...ну хочу я! В ближайшее время особенно~
Бу.

@темы: мгновенная радость, ангст

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

О боже,мне снился Кроули!О___О

Ладно,это не так страшно...*плакать-плакать-плакать*

@темы: фигнямояжизнь

---

Не буду помешать в дневник свой всемирный ангст.кому надо-тому я написал. Скажу коротко и ясно - Никуда меня нахер не пустили. В следствии чего родители меня лишаются.
думайте в каком смысле,мне не важно

@темы: фигнямояжизнь, Лавик-фем!Итальяшек, не зачем жить..., родители..они такие суки, ангст

---

ыыы

Жуки и Напы такие няшки! А если вместе,так вообще!*О*
Вот,ходил умилялся сегодня. Такое классное общество~
Кавающийся Жук это так прекрасно!*____________________*

@темы: фигнямояжизнь, дуал? Жуков? не,не хочу:D, мгновенная радость

---

Ночной клуб

У Иты сейчас одни сплошные эмоции, впрочем как зашибенные, так и отвратительные. Постарался один человек, но не суть важна)))
Самоубийство я отложил на неопределенный срок~
Черт,я заново хочу на ЭТО! Т_____Т Она...фаааааак. Как же она бесподобна!*О* не зря я полюбил эту группу, ой не зря...
А таксист попался няшка..мур~
Мне не хватило!>.< хотелось еще, но...
В общем я офигенно как не жалею что я выиграл билеты и сходил!!!*О*

@музыка: Обе две

@темы: жизнь какая она есть, фигнямояжизнь, есть ради чего жить, жить не могу без вас, мгновенная радость, ангст

---

Хех

Не,ну какая у меня программа на ближайшую неделю...
Сегодня 23:00 - ночной клуб "Москва",скандальная женская рок-группа Обе две.
1-ое и 2-ое мая в Новокузнецке.
Воскресенье - много форосетов,попытка напиться и быть радостным.
Понедельник - встреча со многими людьми,много фоток и надеюсь радости.
Суббота 7-ое мая - благотворительный концерт в поддержку Японии.
Ночь с субботы на воскресенье - ночное аниме пати.
Ну вот как то так.
Подробней естественно позже наверное.

---

Х___х

Мне до завтра срочно нужно научится разбирать автомат и пистолет! А то у меня не выйдет 5 за год по ОБЖ... А еще..еще..еще... Пиздец в общем.
Факин шит... Таки я ненавижу физрука..*скалисть на него*

@музыка: Радио~

@настроение: Аррррр >.<

@темы: жизнь какая она есть, фигнямояжизнь, школа епт, ангст

---

Физрук засранец, ненавижу! >_____< хренов Жуков, блин...
Не дали мне сегодня пойти в том, чем хотел, ну ладно... Если родители действительно меня не пустят - я закачу скандал. Фак.
Как то не так начался день. С самих 12 ночи.

@музыка: Европа плюс~

@настроение: бу

@темы: жизнь какая она есть, фигнямояжизнь, глупая и нежная личность, родители..они такие суки, дуал? Жуков? не,не хочу:D, школа епт, ангст

---

Пишет Гость:

18.04.2011 в 19:03

К9-34
Канда|Аллен. В настоящей страсти должна быть капля жестокости, а в любви -чуточка насилия.

второй автор,518 слов

518 слов.

Канда никогда не обольщался насчет своего характера. Он прекрасно знал, какое впечатление производит на людей – и оно его вполне устраивало. Именно поэтому Юу с удовольствием помогал всем окружающим осознать, что лучший способ сохранить в целости свои нервы, зубы, кости – это держаться от него подальше. Как можно дальше. Как минимум, на расстоянии удара Мугеном.
Но некоторые самоубийцы не искали легких путей.
Идиотов, лишенных чувства самосохранения, было двое. И если у надоедливого кролика обычно хватало мозгов вовремя сдать назад и избежать нашинковки в мелкую соломку, то недомерок лез на рожон с упертостью целого стада баранов. Кажется, он вообще не знал, что значит «отступить».
И это… заводило. Канда не мог пройти мимо такого вызова, и было бы глупо врать себе, что яростные, местами переходящие в рукопашную, перепалки с Уолкером ему совсем не нравятся. Но Юу знал свою натуру: он привык одерживать верх, не слишком стесняясь в выборе средств. И он очень сомневался, что Аллен хотя бы примерно представляет, на что нарывается – Канде уже несколько раз приходила в голову мысль, что было бы неплохо подмять под себя нахального недомерка… в самом прямом и пошлом смысле этого слова.
Все это не просто «могло» - должно было плохо закончиться.

* * *

- Ты действительно ненормальный, Уолкер, - Канда едва узнает свой голос, но ему наплевать. Не до того – противная, ноющая боль здорово отвлекает от всяких мелочей. Он буквально чувствует, как где-то в глубине тела начинает работу механизм регенерации, как медленно рассасываются синяки и встают на место вывихи… Мерзкое ощущение.
Но вообще, это конечно, еще вопрос – кто из них более ненормальный. В конце концов, не Аллен первым начал эту драку. И досталось ему не меньше, а ведь регенерации у недомерка нет.
- О, так ты все-таки выучил мою фамилию. Наверно, я тебя слишком сильно по голове приложил, - и ведь он улыбается. На разбитых губах – кровь, но все равно продолжает улыбаться. – Просто знаменательный день, как ни посмотри…
- Не обольщайся, недомерок, это был первый и последний раз! – Канда угрожающе смотрит на обнаглевшего мальчишку. Насколько можно угрожающе смотреть на того, кто без сил валяется у тебя под боком.
Краем сознания, Канда отмечает, что у него под ладонью – теплая, чуть влажная кожа чужого плеча. Но убрать руку почему-то не хочется.
И ведь даже не заметил, как назвал его… хорошо еще, что не по имени.
- А насчет сумасшествия.... Ты на себя лучше посмотри, - Аллен потягивается, охает и морщится – должно быть, у него сейчас болит все тело. – И вообще, в настоящей страсти должна быть капля жестокости. А в любви — чуточка насилия.
Повисает долгая пауза – пока Юу пытается осознать смысл последней фразы.
В настоящей страсти? В любви?!
Канда кривит губы, ему очень хочется высказать этому… идиоту все, что он о нем думает, но от неожиданно спокойного и уверенного взгляда Уолкера слова буквально застревают в горле.
Да к черту все! Он сам нарвался.
Вместо этого Юу просто наклоняется, ловит Аллена за подбородок и слизывает кровь с его нижней губы, не обращая внимания на изумленный вздох и руки, вцепившееся в его плечи. Властно целует – просто... потому что хочется.
К тому же, пока у Уолкера занят рот, он не может и дальше нести всякую чушь. И это несомненный довод за то, чтобы продолжить...

URL комментария

@темы: стащено, Юллен, фанфики/драбблы, Ди грейчик

---

Братику Балю

Братик! Я тебя обажаю и люблю!!!
такую няшную "фигню" мне сделал...

@темы: люблю, фигнямояжизнь, мгновенная радость

---

Есь/Дюм это моя судьба похоже

@темы: фигнямояжизнь, дуал? Жуков? не,не хочу:D, правда моей жизни

---

фак я дебил.......*слезы*

@темы: фигнямояжизнь, правда моей жизни, ангст

---

мне *О*

14.04.2011 в 20:43

Пишет  QueST AKANe:

Выполнение заявки К9-21 Аллен, Тикки. "Малыш,а у тебя есть варенье?" По типу "Малыш и Карсон" Н! с  1-s D.Gray-Man для  Во мне 14-й.
407
Никогда не знаешь, на что наткнёшься, отправляясь на новое дело. Будет ли там Чистая Сила, или информация, добытая Искателем, в очередной раз окажется бесполезной. А также никогда нельзя предугадать, насколько опасным будет следующее путешествие.
Прибыв в очередную деревеньку ещё на рассвете, Аллен с ног сбился, прочёсывая окрестности, но так и не обнаружил ничего подозрительного. К вечеру же дальняя дорога, стычки с акумами предыдущей ночью и беготня по пересечённой местности сделали своё дело, лишив остатков сил. Так что Аллен, рассудив, что ещё не скоро ему удастся выспаться, нашёл себе комнату на ночь и с наслаждением отрубился.
Посреди ночи его разбудил какой-то странный шум. Аллен развернулся как раз вовремя, чтобы заметить, как на подоконник вскочил Тикки Микк. Выглядело это несколько нелепо, с учётом того, что он был в костюме, с тростью и цилиндром в руке. Ной вольготно уселся в окошке, с некоторым укором повернувшись к Аллену, уже призвавшему свою Чистую Силу.
- Малыш, из-за тебя столько хлопот…
- Какого… Что ты тут…?
Микк устало отмахнулся.
- Нет, ну, правда, на кой чёрт ты сюда-то попёрся? Признайся, ты меня преследуешь?
- Но… - и опять Ной не дал ему и рта раскрыть, погрозив пальцем. Он спрыгнул внутрь комнаты и прошёлся до тумбочки с пожитками Уокера.
- Сидел бы сейчас где-нибудь в Париже… в Лондоне, на худой конец… М… Что это?
- Ты! Ной, что ТЫ здесь делаешь? И какого… Эй, не трогай мои вещи!
Микк и вправду уже по-хозяйски перетряс походную сумку Аллена, попутно сунув выпавшую монетку в свой карман и надкусив обнаруженное яблоко. Остатки печенья и вовсе столь быстро прохрустели, будто их и не было.
- Да лафно тебе. Валко фто ли? Фот для почти водного замечательного меня жалко? – с укоризной спросил он, усиленно работая челюстями. – Слушай, Малыш, а у тебя есть варенье какое-нибудь? Ну, или рассольчик на худой конец, - граф Микк громко икнул и совсем не по-графски почесал живот. Так что Аллен просто сел в кровати, настолько нелепо это всё выглядело. Может, это был вообще сон?
- Нет… - растерянно протянул он. – Только цукаты остались.
- А я их уве нафёл… ик. Да…
Опустошив запасы, Тикки ещё на всякий случай прошёлся по комнате, так ничего не обнаружил и направился обратно к окну, надевая обратно цилиндр.
- Ну, бывай, малыш. В следующий раз обязательно припаси варенье. Я им лечусь.
Он помахал рукой и легко воспарил куда-то вверх.
«На крышу, наверное», - подумал Аллен, чувствуя, как сильно у него слипаются глаза. Кажется, вечером он переел сладкого, раз привиделось подобное……



Allen-Kid by ~QueST-AKANe on deviantART

Karlsson-Tykki by ~QueST-AKANe on deviantART

Karlsson-on-the-Roof by ~QueST-AKANe on deviantART
Да, я знаю, что коряво, но на что хватило сил и времени)

@темы: Аллен, мои заявки, фанфики/драбблы, Ди грейчик

---

похоже на мня,тока сводник Гек

Название: Брачный договор
Автор:  la novocaina
Пейринг: Макс/Есь
Примечание: Ситуация полностью выдумана, но Макс и Есь реально существуют. Впрочем, как и Дон с тождиком

- Ну вот. Это мой дом, - подвел итог Макс, закончив экскурсию по своей большой и вылизанной дочиста квартире.

- Замечательно! – ответил впечатленный Есенин и, сбросив куртку на диван, уселся поближе к камину: зима выдалась холодная. – Меня все устраивает.

- Меня тоже, только вот давай класть вещи на свои места, - строго заметил Макс, и смутившийся Есь пронаблюдал, как его куртку расправляют и вешают в шкаф.

- Извини, - на всякий случай сказал он.

- Ничего страшного, - вежливо отозвался Макс и протянул Есенину скрепленные листы. – Вот, ознакомься прежде, чем подписать.

- Брачный контракт! – Есенин широко улыбнулся.

- Просто договор, - поправил Макс.

- Что, по сути, одно и то же, - фыркнул Есенин и, устроившись поудобнее, углубился в чтение.

Ничего страшного в контракте не значилось. Он не нанимался в рабы, не собирался отрабатывать каждую копейку. Вовсе нет. Все, как у людей. Ну, разве что с прописанными условиями: «Не изменять», «Не подвергать риску имидж Макса», «Не мусорить» и еще пару десятков легко выполнимых «НЕ».

- Идет, - кивнул Есенин и поставил размашистый росчерк. – Через пару дней перевезем мои вещи.

- Завтра или послезавтра? – уточнил Макс, раскрывая ежедневник.

- Да какая разница? Ну, послезавтра. Или послепослезавтра. В общем, я тебе позвоню и уточню…

- Послезавтра. В восемь, - припечатал Макс, делая пометку у себя в книжечке.

И пока Есенин удивленно обдумывал случившееся, Макс все с тем же невозмутимым видом налил себе кофе.

***

Мысль о том, что все не так просто, закралась Есенину в голову как раз через два дня, в девять шестнадцать по московскому времени. Когда он, сонный и взъерошенный, переступил порог нового дома и вежливо поинтересовался, где его комната, намереваясь как следует отдохнуть. И досмотреть красочный сон, который так грубо прервал звонок Макса в дверь.

- Ты имеешь в виду нашу комнату?

- Нашу, да. А мы что, будем спать вместе? – встрепенулся Есенин.

Вместо ответа Макс достал уже знакомый Есенину контракт (но на этот раз не просто скрепленный, но и заверенный нотариально, все как надо: с печатью и прошивкой). Пролистав пару страниц, он хмыкнул и прочел вслух:

- Согласно договору, нижеподписавшиеся берутся исполнять все обязанности, как то: ходить за покупками, прибирать комнату, заниматься сексом…

- Секс – это не обязанность, а удовольствие! – не согласился Есенин, грохая сумкой об пол.

- Зависит от точки зрения. Не зря же его еще называют супружеским долгом. В данном случае я не вижу особой разницы между долгом и обязанностью.

- Я думал, тебе просто нужна пара, чтобы сопровождать тебя на всякие мероприятия, согревать уютом домашний очаг и все в таком духе.

- Ну, вот ты и будешь согревать мой домашний очаг. Какие-то проблемы? – Макс приподнял брови.

Есенин вздохнул и, пробормотав «ну явно не сейчас», поплелся в его – их! – спальню.

***

- Ну и? – спросил тождик, помешивая сахар в большой кружке.

- Ладно. Это все совсем не ужасно. По правде говоря, это вообще не ужасно, - сказал Есенин, закончив пересказ о прожитом бок о бок с Максом месяце.

- Так а с чего ты взял, что все будет ужасно? Это же не Штирлиц.

- Не будем о Штирлице, - мгновенно отреагировал Есь, и оба одновременно передернули плечами.

Собственно, как раз после недолгих, но весьма ярких на негативные эмоции отношений с конфликтером Есенин ушел в свободное плавание. Решил, что ему вообще никто не нужен, полностью посвятил себя своим планам и их претворению в реальность… и совсем скоро обнаружил, что такая жизнь тоже не сахар. Разговоры о сильном и умном партнере, который всегда может придти на помощь, но который шляется неизвестно где по свету и не находит свое счастье (в лице Есенина, разумеется) все чаще возникали за столом в дружеской компании.

И как-то раз к счастью (или нет, это Есенин еще не решил) в компании обнаружился Макс. Он молчал, по большей части, и иногда переговаривался с Жуковым, который тоже был подозрительно тих в тот вечер. Есенин отчетливо помнил, как наклонился и сказал тождику: «Не к добру, совсем не к добру это. Он явно что-то замышляет!». Что замышлял Жуков, им так и не удалось узнать, зато Макс стал частым гостем. Разобщавшись, он быстро влился в компанию и еще быстрее стал объектом вожделения Гамлета, только-только расставшегося с предыдущим дуалом. Чувства были огромными, безумными и, к сожалению, безответными. И пока Гамлет красиво убивался на публику, Макс продолжал вежливо улыбаться и о чем-то шептаться с Жуком.

- А как быт? – нарушил воспоминания тождик.

- А, ничего так. Вот, мне подарили поваренную книгу, где-то валяется, - усмехнулся Есенин. – Иногда ворчит, что я разбрасываю вещи. Но не сильно. Сам их убирает.

- Сам? Вот это круто! – одобрил тождик, вертясь на стуле.

- Не круто, потому что я их потом не могу найти, - возразил Есенин. – Не то, что в моем творческом беспорядке. Ну, сам знаешь.

Тождик согласно кивнул.

- Ну и вообще, нельзя сорваться и поменять планы за несколько минут. Эм. Тут все несколько тяжелее работает, - важно пояснил Есь. – У нас есть четкий распорядок, и если я что-то хочу, то желательно сказать заранее.

- За пару часов? – понимающе кивнул другой Есенин.

- За пару дней, - закатил глаза молодожен. – Ладно, это еще не самое страшное. Страшно – это строить эти самые планы!

- А что с этим не так?

- Да все! Только я начинаю говорить о том, что вот можно слетать туда и туда, или можно открыть в будущем новый бизнес, как он сразу же обрубает меня экономическими сводками, расценками, а то и вовсе заявляет: вот наступит июнь, там и посмотрим, а сегодня еще пока март!

- Черт. Мда. А секс у вас тоже по расписанию? – вытаращился тождик, забыв про конфету, зажатую в кулаке.

- Не. В этом плане он совершенно иррационален, - признался Есенин, слегка смутившись. – То есть, наверняка там есть какая-то своя логика, но расписания нет и не было.

-. А как с ЧС? Это же очень важно!

- С ЧС все в порядке. Как и с БЛ. БЛ даже слишком много!

- Ну, заодно и прокачаешься, - оптимистично заявил тождик, рассеянно бухая четвертую ложку сахара в чай.

***

На самом деле все было более чем хорошо. Еще через месяц Есенин обзавелся личной комнатой, на дверь которой он гордо прибил табличку «Уголок Хаоса». Там он мог беспрепятственно разбрасывать свои вещи, устраивать руины и плодотворно проводить время. Проблема с уборкой не стояла так остро – Есенин быстро развеял страшный стереотип о Горьких: далеко не все из них были маньяками стерильности и чистоты до блеска. Чтобы поддерживать порядок, приходилось иногда потрудиться, но Есенин быстро освоился. Ну и разумеется, не оставлял своих маленьких этических манипуляций – Макс уже стал задумываться о том, чтобы нанять уборщицу. Разумеется, Есенин горячо поддержал эту гениальную во всех начинаниях мысль.

«Я бы мог работать как тот чувак из «Начала»! Внедрять идеи! Всего-то пять уровней пропитанного логикой подсознания» - гордо подумал он, проходя мимо Макса, сосредоточенно изучающего рынок труда.

Да и вообще их отношения ничем не напоминали договорные. Они оба друг другу нравились (и даже иногда слишком, думал взбешенный и ревнующий Есенин). Совместная жизнь была не слишком тяжкой. Не без недопониманий, разумеется, но кто же без них живет? Вон, недавно знакомый Баль жаловался на своего Напа. У всех случается. Можно сказать, они даже счастливы.
Есенин застыл с ножом наперевес. Морковка покатилась по разделочной доске и упала на пол, но Есенин не обратил на это абсолютно никакого внимания.
А ведь они и правда были счастливы! Ну, по крайней мере, он, Есь. Который всю жизнь ждал любви с первого взгляда, страстей и эмоций – таких, чтоб прям дух захватило, как при падении с Эльбруса. И при спокойных и ровных отношениях маленькие, неокрепшие чувства оказались совсем незамеченными.
Впрочем, лучше бы они такими и остались, - продолжал размышлять Есенин, злобно измельчая новую морковину на мелкие кубики. А вдруг эти чувства безответны? Что, если Максу на него совершенно плевать? Нет, он, конечно, заботится о нем, но что если это просто комфортное сожительство? Тот самый брак по расчету?

- Черрррт! – заорал Есенин, сунув порезанный палец в рот.

«А, может, ему и не все равно», - робко предположил Есенин, когда появившийся на вопль Макс молча взял аптечку и заклеил пластырем пораненное место.

***

- И вот ты представляешь, - всхлипывая, приговаривал Есь, размахивая руками и снова сворачивая бутылку из-под Хайнекена. Хорошо еще, что та была пустая, но Дон все же предусмотрительно убрал ее подальше. – Я ему говорю: «Тебе абсолютно на меня плевать!!».

- Разве это так? – удивленно хмыкнул Дон, за что тут же огреб. Есенин не дрался, нет. Он просто так укоризненно посмотрел, словно безмолвно сочувствовал бедному и несчастному Дон Кихоту, абсолютно не разбирающемуся в людях и их взаимоотношениях. – Э… извини.

- Разумеется, это так! Вот смотри, когда у меня беда, мне нужна помощь! Чтобы пришли и спасли, грубо говоря!

- Ага, ЧС, я понимаю, - радостно закивал Дон.

- Да! А что я получаю?!

- Что ты получаешь? – осторожно спросил Дон, решив не испытывать судьбу и не отвечать на этот явно риторический вопрос.

- Просчет! Ему, понимаешь ли, надо еще логически доказать, почему он должен пойти и сделать это! – Есь негодующе всплеснул руками.

Дон помолчал. Он не стал отвечать, что в этом вопросе он был вполне солидарен с Максом. Поэтому Дон просто приобнял Еся, и, пока тот сокрушался о своей жизни, принялся мысленно писать программу, чтобы было удобнее скачивать музыку с некоторых ресурсов.

***

Тем временем, в другом баре Макс консультировался с Жуковым.

- Слушай, ну никто не говорил, что будет легко, - философски заметил Жуков. – Ты с ним, главное, помягче. Он и сам не заметит, как подстроится.

- Да я и так с ним мягко, - решительно заявил Макс. – Даже когда убить хочется. То ему что-то не нравится, то все плохо почему-то… Ладно, это еще нормально. Но когда он хочет, чтобы я пошел и разобрался с тем, кто якобы на него косо посмотрел!..

- Не якобы, а косо, - важно поправил Жук. – Еси в таких делах редко ошибаются. Не забывай про их бермудский белый треугольник.

- Да как уж не забыть, - хмыкнул Макс. – Мой перманентно насилуется.

- Ну, раз все так плохо, то почему бы вам не разъехаться?

- А вот это другой вопрос, - ответил Макс и вздохнул. Жуков понимающе похлопал его по плечу. Не просто так тот Гамлет остался безответно влюбленным – Макс как-то очень уж быстро сошелся с Есем. А там от симпатии до чего-то гораздо большего рукой подать.

- Все получится. Терпение и еще раз терпение, друг.

- Ага. И веревку с мылом.

- Он еще не в курсе, что это я вас свел? – поинтересовался Жук.

- А ты хочешь, чтобы я ему рассказал?

Оба рассмеялись.

- Думаю, что не стоит, - проговорил Жуков, заказывая коньяк. – От греха подальше. Это у вас сейчас любовь да гармония, а попробуй скажи, что изначально был какой-то намек на просчет…

- Да Боже упаси, - согласился Макс и допил свой кофе.

Просчет, разумеется, был. Избитый всей соционической семьей стереотип про максовскую страсть к планированию был верным. Он еще тогда, при первых встречах, расчертил чуть ли не по часам их будущую жизнь с Есем. Дело оставалось за малым – внедрить Есенина в эту схему. А для внедрения нужно было сначала Есю отловить.
И кто, как не Жуков, знал, как правильно охотиться на Есек?

***
(тем же вечером)

- Ну и чего ты так распсиховался? – как можно участливее спросил Макс.

- Потому что мне иногда нужно сильное плечо! – убитым голосом признался Есенин. - Мне нужно ощущать себя в полной защите от окружающего мира.

- Даже если ты не прав?

- Тем более когда я не прав!

Они немного помолчали. В Жизненных Системах обоих слышались зловещие потрескивания.

- Я хочу быть как за каменной стеной, - решительно произнес Есь. – А где она? Ее нет.

- Давай-ка уточним: на денежную стену ты не жалуешься? – попробовал разрядить обстановку Макс.

- Я тебя ненавижу, - прошипел Есенин и громко хлопнул дверью, ведущей в его Мир Хаоса. И тут же высунулся обратно: - И нет, это не информация к размышлению, это просто э-мо-ци-я!

И снова скрылся.

***

К концу года, когда Макс и Есь грелись на солнышке, уборщица неодобрительно качала головой, стирая пыль с длинной рамки. Под стеклом лежали исписанные и исчириканные цветной ручкой листы какого-то договора. Уборщица не особо вникала в документ, но заголовок ее всегда ввергал в недоумение.
«Брачный договор» - гласил строгий жирный шрифт.
«Как залог большого семейного счастья» - вещала следующая строчка и нарисованный рядом смайлик.

@темы: стащено, фанфики/драбблы

---

*, ,*

Название: Школьные будни
Автор:  Succin
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Жуков/Есенин

Дверь класса открылась сразу же после того, как в нее громко постучали. Парень на пороге был высоким, крепко сбитым, коротко стриженным брюнетом. Серые глаза смотрели на учителя-практиканта с удивленным прищуром. Конечно – Жуков не появлялся в классе уже неделю и пропустил тот момент, когда к ним отослали практиковать Есенина.
«Ни «Здрасте», ни «Извините», − подумалось Есю, когда Жуков прошел к своей парте. − «И почему меня послали учить именно одиннадцатый?»
По правда говоря, он вообще никого не должен был учить. Поступая на филологический, он и не задумывался, что когда-нибудь придется стоять перед тридцатью головами и рассказывать им школьную программу. Но из школ поступил клич «у нас не хватает рук», и администрация университета, внезапно, решила, что такая практика ребятам не повредит. Ребят, к сожалению, ни о чем не спрашивали.
− Тебя куда, в одиннадцатый распределили? − спрашивала у него по телефону подруга-Балька, которая училась на год старше в Педе. − По идее не должны были, четвертый курс надо классам к седьмым. Но ничего страшного. Запомни одно правило выживания в одиннадцатом. Главное их не будить!
Есь улыбнулся доске, вспоминая тот разговор, и, открыв журнал, поскреб маковку.
− Жуков, да? Вот, − он повернулся и протянул парню листок. − Перепиши то, что мы прошли и там, в конце то, что будет на сочинении.
В глазах парня вновь мелькнуло удивление, но теперь к нему примешался и интерес, что только усилился, когда Жук послушал, как увлеченно парень рассказывает о своем предмете. Поэтому уже на следующем уроке он начал спрашивать.
В каждом классе есть такой ученик, который может спросить Так, чтобы поставить учителя в тупик. Жук обычно не высовывался – ему хватало дум:"куда пойти подработать после школы, чтобы ещё там напрягаться", - но взъерошенный белобрысый практикант, постоянно поправляющий сползающие очки, чем-то приглянулся, поэтому, недолго думая, он начал загонять его в тупик вопросами.
Практикант улыбнулся, показывая, что разгадал его уловку, и начал выкручиваться. Это было видно сразу – с первых слов, но парень делал это так плавно, что создавалось ощущение, будто он утекает сквозь пальцы, и если сжать кулак, только брызнет во все стороны. Невозможно поймать, невозможно загнать в угол. Жукову стало интересно.
Уже через неделю он подкараулил практиканта после занятий и навязался идти следом – обсудить прошлое занятие и правильно ли он понял то, что хотел сказать автор.
− Да, все так, − Есь улыбнулся, и Жукову стало как-то теплее, хотя на улице была уже зима, а куртка у него особенной новизной не отличалась. − Ты хорошо в этом разбираешься. Может, на филологию, к нам?
− Не, − Жук глянул на учителя, растягивая губы в полуулыбке-полуусмешке. − Я лучше на что-то более… точное, − проглотил он слово «нормальное». − Эх, жалко пора. С вами приятно болтать, − он потянулся, не обнимая, но приближаясь, и коснулся спины практиканта. Легко, почти ощутимо, но парень замер, в себя приходя только после того, как Жуков скрылся из виду.
− Старый ты извращенец, − вздохнул он, поплотнее закутываясь в пальто. − О работе надо думать, а не об учениках.
Но все равно, когда Есь увидел через несколько дней у Жукова на лице свежие синяки – под глазом и на желваке, ссадину на скуле, будто на что-то шершавое налетел - то на перемене осторожно подложил ему заживляющую мазь в рюкзак. Туда, где лежал мобильник, чтобы точно нашел. Жуков догадался – хотя ничем не показал. Просто стал внимательнее следить за действиями учителя, прикидывая что-то. Все больше хотелось прикоснуться к практиканту. Все больше хотелось почувствовать его в руках, удержать эту неторопливую воду.
Случай подвернулся, когда в школе вырубили свет. Было уже темно, так что Есь пробирался в учительскую по стеночке, стараясь особенно от неё не отдаляться – с его зрением это было единственным вариантом. Он не понял, кто толкнул его в нишу, закрывая рот рукой. Кто-то, не замечая сопротивления, жадно скользнул рукой под рубашку, сжимая бок. Нетерпеливо целовал, не давая вырваться и закричать, вжал в себя, сжимая в руках ягодицы, сминая и приподнимая над полом, кусал шею, заставляя невольно прогнуться. И растворился в темноте, когда в коридоре послышались голоса. Потерянному Есенину безоговорочно поверили, что ему стало плохо с сердцем, и отпустили домой.
И как же он ненавидел себя, когда поймал на мысли «Вот бы… это был Жуков» и понял, что, несмотря на унизительную ситуацию, ему было… чертовски хорошо в том темном коридоре, и Лирик уговаривал себя, что это был шок – и именно поэтому он почти не сопротивлялся тогда.
− Хеей, Есь! − Жуков прокатился по обледеневшей дорожке, ухватившись за плечо учителя, чтобы не упасть. − А что у нас за девка у девятых ведет, у них вроде т.. Вы вели?
− У меня очень большая нагрузка, − парень улыбнулся, придерживая Жука под локоть. − А у неё неприятности были в той школе, где она практиковала – я и предложил у нас поработать. Но вас я ей не отдал, − он едва не мурлыкнул. − Любимчиков не отдают.
Есь давно понял, что если говорить во множественном числе, то можно сказать намного больше, чем если бы он говорил о ком-то конкретном.
После случая в коридоре парню было тяжеловато вести уроки – он постоянно присматривался к ученикам, и даже учителям, пытался понять, кто бы это мог быть, про себя все ещё удивляясь, что к нему приставал мужик. Даже промелькнула мысль: не заподозрил ли кто его ориентацию.
И теперь разговор с Жуком так успокаивал, что Есь даже не заметил, как они проболтали перед его подъездом без малого час. Спохватился, только когда Жук, совсем замерзши поежившись, попросил налить ему чаю.
Надо признать, увидев синеватый оттенок Жуковского лица, Есь струхнул, так что Маршала затащили в дом и налили самую большую чашку чая, которая была в доме, и притащили теплый плед. От пледа Жук отказался, а вот чай принял с радостью, отпивая небольшими глотками и медленно поглаживая кружку по дутому боку кончиками пальцев.
Есенин старался не смотреть за ним очень внимательно, но все равно уже через пару минут ощутимо пересохло в горле и хотелось нервно сглотнуть.
− Пусто у тебя как-то, − протянул Жук, как-то незаметно переходя на «ты».
− М? Да… Ну, квартира же съемная, даже животное какое-нибудь не заведешь – хозяин против будет. Так вот и кукую тут один.
− А девушку? − Жук склонил голову на бок. − Против них хозяева обычно не возражают.
− Девушку? − Есенин растерялся и слегка смутился, поведя плечом. − Работа. Какие девушки.
Он не заметил, как губы Жукова дрогнули в ухмылке, которую тот, впрочем, предусмотрительно стер, когда Есенин повернулся.
«Жаль этот день нельзя заламинировать и поставить в рамочку» − подумал Есь, когда его ученик ушел домой. Рука сама потянулась к чашке Жукова, и практикант осторожно погладил её. Там, где прикасался Жук.
Оказалось, что хоть и в рамочку день поставить невозможно – зато повторить очень даже. До Нового года оставалось дней десять, когда Есенин,только что вошедший домой и не успевший даже переодеться, услышал звонок в дверь. Это был Жук. Крайне замерзший, выглядевший очень усталым.
− Что случилось? Ты как? Чаю налить?
− Я бы не отказался, – парень стащил куртку, пытаясь отогреть задубевшие руки дыханием. – Отец уехал и ключи забрал. Я могу у тебя переночевать? А то придется устраиваться в подъезде и скорее всего у вас – в своем я к утру дуба дам.
Потом он, конечно, сказал, что пошутил и нашел бы где поспать ночь, но Есенин уже бегал, ставил разогреваться еду и суетился на счет чая, так что выбора особенно не оставалось. Хотя, надо признать, Жуков и не собирался оставаться этой ночью где-то ещё.
Когда поели, Есь оставил Жука наслаждаться чаем и теплым пледом, от которого тот, на сей раз, не отказался, и отправился в комнату переодеться. Он не знал, что в дверях стоит его ученик, с неподдельным любопытством следя взглядом за каждым движением своего учителя, за тем, как он неторопливо стаскивает футболку, после избавляется от мешковатых брюк. Как появляется на свет его фигура – у него даже была талия, не такая как у женщин, но вполне себе ощутимая. Маршал сжал пальцы на дверном косяке – сейчас, зная как это – вжимать его в стену, ему нестерпимо хотелось подойти и прижать к себе тонкое тело, прихватить зубами кожу на шее и повалить на диван, стоящий рядом.
Но пока было нельзя, поэтому он только скрипнул зубами и вернулся на кухню – охладить лоб холодным оконным стеклом.
Вошедший в кухню Есенин был в спортивных штанах и футболке. Он выглядел настолько … домашним, что Жуков даже улыбнулся и беспрекословно взял учебник по русскому, который приволок с собой Есь.
− Давай-давай. Раз уж ты у меня ночуешь, то отчитайся хотя бы по долгам, у тебя уже три домашки не сдано, а мне за них отчитываться.
Жуков серьезно кивнул и начал что-то чиркать в тетрадке. Правда на домашнюю работу слабо это походило – скорее на рисунок. Жалко стол был длинный, и Есенин не мог проверить – да и своих тетрадок с отчетами в университет было порядочно, а когда практикант насторожился, то Жуков с очаровательной улыбкой закрыл тетрадь и сказал, что ему пора спать.
Здесь уже было тяжело Есенину. Жуков раздевался, совершенно не стесняясь, и завалился спать в одном белье. Зрелище было настолько будоражащим, что Есь дождался, пока дыхание его вынужденного соседа станет ровным, и отлучился в ванну. Руки. Помыть.
− Только в школе не говори, где ты ночевал, − попросил Есенин, выпроваживая Жука утром на первый урок.
− Это почему? − сразу заинтересовался тот.
− Не важно, − замялся Есенин, чуть улыбнувшись. – Просто поверь, это не из-за тебя, это из-за меня.
Жук с интересом посмотрел на юношу, но ничего не сказал. Только сделал себе пометку, что не все так просто с их практикантом.
А на Новый год он, после нескольких глотков виски, неожиданно решил поздравить своего учителя. И какая разница, что один? Он же только поздравить и все.
Есенин, в свою очередь, не подозревал, кто к нему идет, так что решил устроить тихий праздник для двоих – себя и бутылки с шампанским. Ещё к празднику подъехала пицца. Он хотел выпить вечером с приятелем, который потом собирался поехать к девушке, но приятель не пришел, так что была лишняя коробка.
Звонок в дверь застал парня врасплох. Он покосился на рубашку, сиротливо приютившуюся на спинке стула, и решил, что одевать её слишком жарко – на праздники чего-то там перемудрили с отоплением, и теперь в квартире было сафари. Так что открыл Есь Жукову в одних штанах. Тот скользнул по нему изучающем взглядом – видимо спиртное, выпитое ранее, уже подействовало.
– Не помешал? – улыбнулся Маршал и вручил Есенину бутылку.
– Да н..нет, а ты почему не с друзьями? Праздник же.
– Да вот решил зайти поздравить. Может, нальешь чего?
– Ну, – Есенин растерялся, отступая и давая возможность Жукову пройти. – У меня шампанское есть…
Жуков сморщился. Есь поспешно исправился.
– Ну, тогда будешь пить свой виски. И пиццу, уж извини, разносолов нету, я тихо справляю.
– Ничего, пицца это хорошо, – Жук повесил куртку и прошел в комнату. – Фух, ну и жарища.
– Да, с отоплением намудрили, – вздохнул Есенин, скользнув следом и, поставив бутылку на стол, заметался в поисках бокалов. Сам-то он пил вообще из кружки. С котятками.
– Вообще, – пробормотал Жуков, стаскивая свитер. Подумав, снял и майку – Есенин только и успел, что опустить взгляд в тарелку.
Маршал усмехнулся. Его удивительным образом притягивал этот нескладный паренек, похожий на подростка. И того, что произошло в коридоре вечером, было мучительно мало, а сейчас алкоголь бил в голову, успокаивая и придавая уверенности в себе. Он подождал, пока Есенин заглотит кусок – от нервов именно что заглатывая, как удав, не жуя - и подошел к нему.
– Запачкался ты, – сказал Жуков, останавливаясь так, что почти касался ногами коленей Есенина, склонился и перехватил его за подбородок, приподнимая голову и поворачивая, чтобы удобнее было посмотреть.
– Так и есть, кетчуп, – улыбнулся парень, увидев красноватую полоску на щеке. Не задумываясь, сжал пальцы чуть сильнее, фиксируя голову, и неторопливо прошелся языком по щеке учителя, слизывая соус.
– Ч… что ты делаешь? – Есенин, вздрогнув в первое мгновение и оторопев, вскоре подпрыгнул, поднимаясь, и перепугано глядя на Жукова. – Это… ты… должен понимать, это слишком.
Он захлебнулся словами, пытаясь сказать «возбуждает», стараясь не использовать этого слова и, желательно, чтобы оно вообще не было слышно в контексте.
– Слишком? – Жуков улыбнулся, шагнув к Есенину, прижимая его к столу. Положил руки на пояс, чуть выше штанов, чтобы чувствовать кожу. Притянул, пройдясь языком по шее и прикусив мочку уха. – Это ещё не слишком.
Есенин зажмурился. Сердце колотилось так, что казалось, выпрыгнет сейчас из груди прямо в руку Жукову. Он до боли, до побелевших костяшек сжал пальцы на крае стола и выдохнул.
– Одумайся. Подумай сам. Вокруг тебя много девчонок. А я парень. И учитель.
Он не хотел слышать ответ. Он знал, что так не бывает и это неправильно. Он просто хотел зажаться так, чтобы сохранить в памяти ни ответ, а именно это ощущение, когда тебя касается тот на кого ты так долго смотрел.
– Да, старше. Да, учитель. Да, парень, – спокойно ответил Жук, ухмыльнувшись и притянув его к себе плотнее. Спокойно уведомил на ухо. – Но хочу я – тебя, а не девочек.
Словно разжигаясь от прикосновения к обнаженной коже, сжал пальцы на поясе Еся, вжимая в себя, грубо хватая и тиская кожу. Схватил зубами за шею, удерживая, и тут же поставил засос, награждая Еся своей меткой.
Парень судорожно вздохнул, теряясь и уже не сопротивляясь. Только что-то знакомое промелькнуло в действиях Жука. Что-то…
– Так это был ты, – выдохнул Есенин, узнав напавшего на него в коридоре.
– Я, – Жуков, увлеченный сжиманием в руках задницу Еся, не сразу услышал вопрос. – Хочу тобой обладать, – он прихватил парня за затылок, притянул и поцеловав. Выдохнул в губы, ухмыляясь. – И тогда не удержался.
Наслаждаясь резко расширившимися зрачками Есенина, парень усадил его на стол, расстегивая штаны и лапая уже так, задевая ребром ладони возбужденную плоть. Недолго думая, раздвинул его ноги и вжался, целуя уже требовательно и жадно, отираясь бедрами и пахом о практиканта. Ему и в голову не приходило, что кто-то может так прогибаться, когда его грубо хватают, стонать, когда бесцеремонно тискают, и только возбужденно выдыхать, когда кусают. Хотелось проверить, на что ещё способен хрупкий, на вид, Есь.
Жуков стащил с него штаны, зацепляя, заодно, и белье. Жадно окинул смущенного парня взглядом и рванулся к нему, дергая за бедра к себе так, что едва не повалил на стол.
Смазка, заранее вытащенная из брюк, пошла на быструю подготовку практиканта. Тот только тихо вскрикивал, сжимая пальцы на спине Жукова, совершенно, казалось, не беспокоясь, что сейчас его собирается трахнуть на столе его же ученик. Возбуждение было слишком сильным, чтобы даже думать об остановке сейчас. Хуже пришлось, когда Жук толкнулся в него – Есенин хлопал глазами и пытался набрать побольше воздуха в легкие, чувствуя, как сильно хочется вырубиться от переизбытка эмоций и ощущений.
«Хера себе, мы же только начали» – подумал Жук, видя такую реакцию, и внезапно понял, что именно из-за неё этого возбужденного, прогибающегося парня хочется повалить и затрахать. И нет никаких причин этого не делать.
Жуков рванулся вперед, прижимая Есенина к столу, жадно целуя и сразу же набирая темп, с каждым толчком дергая Еся к себе за бедра, хотелось почувствовать его полностью, как можно больше, и чем сильнее прогибался под ним Есенин, тем сильнее хотелось выбить из него не просто стоны – крики.
Тот и закричал, забыв о возрасте, социальной роли, сейчас будучи только парнем, которому было слишком хорошо, чтобы можно было это терпеть. Он цеплялся за Жукова, сжимая его ногами и царапая спину, и кричал.
Жуку понадобилась пара секунд, чтобы пропустить его вибрирующий крик сквозь себя и, вцепившись зубами в его плечо, чтобы самому не закричать, излиться в парня, сваливаясь на него мешком и надеясь только не упасть на пол.
Не сразу придя в себя, Есь осторожно коснулся волос Жукова, тихо пробормотав его имя. Маршал встрепенулся, потянувшись и поцеловав разморенного дуала.
– Ты внезапный. Не ожидал, – он облизнулся, чувствуя сытость и расслабленность после отличного секса. – Темпераментный.
Есенин покраснел, смущенно опуская взгляд. Кое-как сел, не без помощи Жука, и все же напялил хотя бы боксеры.
– Думаю, ты будешь не против, если я останусь, – деловито улыбнулся Жук, раскладывая диван. Есь был не против. Есь насмотреться на него не мог, не то что проявлять недовольство.
Он смущенно кивнул, потупившись. Потом глянул на часы и рассмеялся.
– Мы… немного увлеклись.
На часах была половина первого.
– С Новым годом, – мурлыкнул Жуков, притягивая к себе Еся, который уже не знал как себя вести, и поцеловал.
На следующий день Жуков ушел к себе, а Есь отправился к родителям. Там его ждал сюрприз – на выпуск родители решили подарить парню квартиру и просили переехать в течение недели.
– Я все перевезу постепенно,– улыбнулся он, твердо уверенный, что Жуков зайдет.
Но его не было. Ни на следующий день, ни через день. Через неделю Есь забрал документы из школы. Через день после начала школьных занятий съехал окончательно. Он знал, что в тот день был русский с литературой. Значит, он действительно был не нужен.
Лирик даже не стал распаковывать вещи. В новой квартире был старый диван, чего ему хватило, чтобы свернуться калачиком и отлеживаться. Ещё через пару дней в кафеле в ванной появилась трещина. В травмпункте сказали, выбил фалангу. Поматерились на подростков, которые вначале бьют, а потом думают, и только увидев белое, осунувшееся лицо Есенина спросили «Девушка?»
Он кивнул, хотя по правде говоря, ему было глубоко наплевать на то, что о нем подумают. Он успокаивал себя, говорил, что так будет лучше – потому что ему уже хочется чего-то серьезного, а от парня в семнадцать лет такого нельзя ждать. Что он слишком слабовольный, чтобы принимать правильные решения, что не сможет вести себя как старший и направлять. И что Жуку без него будет лучше, а он только жизнь ему попортит. Хотя менее больно от этого не становилось, и не появлялось желание хоть что-то делать, и Есь хотя бы пытаться жить.
Только в универ он выполз после звонка старосты, что грозила ему карами небесными, вплоть до отчисления.
Жуков не ожидал, что когда он, вызнав у девушки, которая работала вместе с Есем, адрес универа, специальность и курс Еся и притопав к нему в универ, не смотря на строгий наказ врача лежать и не тревожить сломанное ребро, найдет там перепуганного зверька, который смотрел на него с помесью боли и какой-то странной жажды, будто выпить взглядом хотел.
Что говорить, Жуков не знал, только обнял замершего, как статуя, парня. А потом оттащил в угол, и не думая даже, что они на виду, и он даже не пытается скрыться – поцеловал.
– Пойдем в кафе. Иначе я сейчас тут упаду, – хрипло буркнул Жук и позволил нервничавшему Есю вытащить себя в кофейню неподалеку.
Только заказав и тихо спросив Жука в порядке ли он, парень позволил себе выдохнуть и, опустив глаза, затараторил.
– Я за эти недели понял… много. Понимаешь. Я… слишком, понимаешь? Так нельзя. Я слишком влюбился, и это не правильно. У меня поганый характер. Я прогнусь, я слишком вцеплюсь, не смогу выпустить. Извини, если бы я держался, если бы я не влюбился, все было бы хорошо, – он сунул под чашку деньги за кофе и, прижимая к себе куртку, рванулся к выходу.
Спокойно, хотя с неким недоумением, слушавший до этого момента Жук схватил парня за шиворот и усадил на диванчик, к стене, садясь рядом и перекрывая ему пути к бегству.
– Так. Я не понял, – в голосе прозвучали раздраженные, рычащие нотки. – Ты меня любишь, но я тебе не нужен?
Есенин окончательно сжался. Глазами напоминая человека, которому начали делать операцию, а про наркоз как-то забыли.
– Я… – парень сглотнул, прижимая куртку к животу. – Наоборот. Слишком нужен. Я такого никогда… я даже думать не могу рядом с тобой, понимаешь? Я не решений принимать… и вообще. Дистанцию не смогу держать. Совсем.
– Дурак, – прервал его Жуков, поворачивая за подбородок и властно, очень жестко целуя. Теперь все было хорошо, и можно было отыграться за свои переживания по поводу этого лохматого придурка. А он, было, испугался, что правда ему не нужен. – Дистанцию он собрался держать. Выебу за такое, понял?
Есь тихо кивнул. И только сумел выдавить: «Без тебя плохо было,» - заслужив облегченный чмок в макушку.

@темы: стащено, фанфики/драбблы

---

нет,ну мне даже Жуков не нужен,хочется просто любви...почувствовать,чтобы тебя любят,черт возьми!
что,я недостаточно показываю любовь?или что? Нельзя так со мной...
больно..а ты не понимаешь...

Две недели~ и пара дней...жду и хочу.пожалуйста.

@темы: люблю, фигнямояжизнь, любовь, ангст

---

*~*

Название: Вечер четверга
Автор:  Succin
Пейринг: Жуков/Есенин
Фэндом: Соционика
Предупреждения: даркЕсь

Я крашу губы гуталином
Я обожаю чёрный цвет
И мой герой он соткан весь
Из тонких запахов конфет
Напудрив ноздри кокаином
Я выхожу на променад
И звёзды светят мне красиво
И симпатичен ад © Агата Кристи

Жуков возвращался домой с работы. Так получилось, что пришлось взвалить на себя ещё пару смен и возвращение приходилось уже на позднюю ночь. Хотя какая разница, если дома тебя не ждет даже кошка? Можно засиживаться на работе хоть до утра. Он бы там и жил – если бы дома не было безлимитного интернета, горячего душа и мягкой кровати.
Район был не особенно безопасным, по крайней мере, в новостях передавали, что неподалеку было найдено несколько трупов, но Жукова это не пугало. Жуков маньяков не боялся – это маньяки боялись Жукова.
Краем глаза он уловил какое-то шевеление в подворотне. Фонарей там отродясь не водилось, так что подробностей он не разглядел. В этих местах часто бегали бродячие собаки, или могла быть припозднившаяся парочка, решившая уединиться. Жук решил развлечься, перепугав того кто там шевелился, и достал фонарик. Надо сказать – что фонарик у него был качественный, заказанный из заграницы, он бил светом на полкилометра, а в Америке такие даже запретили полисменам использовать вместо дубинок – потому что тридцать сантиметров железа оказались слишком травматичными.
Так что когда он нажал на кнопку, весь маленький тупик был озарен светом и Жуков в подробностях рассмотрел сгорбившуюся фигурку около земли, пустые голубые глаза, отрешенно и разве что немного раздраженно посмотревшие на него. Худенькое, осунувшееся лицо было испачкано красным, с рук и тонкого ножа капало на асфальт, а тело, которое лежало внизу казалось интерьером к какому-то жуткому спектаклю. С ужасом, Жуков узнал в обладателе голубых глаз своего бывшего одноклассника, которого было так забавно, как девочку, дергать за хвостик сзади и так хотелось понести за ним портфель, но репутация казалась важнее. Есенина.
Из ступора Жука вывело то, что Лирик угловато дернув головой, склонил её на бок и … зашипел. Как кот, который защищает свою территорию.
− Чувак, − Жуков в два шага преодолел разделяющее их расстояние. − Тебе бы катить отсюда, превышение самообороны тоже стать… − он замер, увидев в каком состоянии был труп. Создавалось ощущение, что жертва сделала себе харакири, только вот исполнителем оказался Есенин, и окровавленный нож в его руке исключал возможность самоубийства.
− Ты что сделал? − зарычал Жуков, хватая Есенина за руку, в которой тот сжимал нож. Сдавливая, так чтобы тот не ударил и не вырвался. Тонко вскрикнувший от внезапной боли Есь, забился, пытаясь вывернуться и опять зашипел. Что-то было в его глазах. Что-то отчаянное, и хотелось докопаться до истины и узнать причины этого. И страх, но не перед трупом, а перед тем, кто прижал его к стене. Жуков поспешно выключил фонарь и, выдрав нож из ослабевшей руки, кинул в сумку, скручивая Есенину руки за спиной. Рявкнул на ухо «что трогал?» и только тут обнаружив на парне медицинские перчатки.
− Отлично, − пробормотал Жук и, свободной рукой легонько придушив пытающегося вывернуться Лирика, пока тот не притих, спокойно поднял, закинув его руку себе на плечо, обхватывая за талию – имитируя помощь перебравшему товарищу.
В себя Есь начал приходить уже у Жукова дома. Пристегнутый наручниками к батарее под окном.
− И скажи спасибо, что сейчас тепло, − хмыкнул Жук, намекая на то, что зимой в таком положении парню было бы не так удобно, и, неожиданно наградил такой затрещиной, что Лирика откинуло на батарею. Глаза, которые взглянули после на Жукова, были так же пусты, как и тогда в подворотне – разве что проскользнуло что-то вроде удивления. Он даже не стер кровь с разбитой губы – умудрился удариться, уже сам – Жук по лицу не бил.
− Ты нахрена это сделал, придурок? − Маршал сжал пальцы на горле одноклассника, приподнимая – приподнял бы и над полом, но помешали наручники. Есь молчал, только пытаясь судорожно вдыхать, а потом тихо что-то забормотал. Оказалось, строчку из Агаты Кристи
«И симпа.. ти..чен ад»
− Твою мать, я тебя не о песенках спрашиваю, − мужчина приложил хлипкое тельце о подоконник. Странно, и худым то паренек никогда не был, а все равно казался тоненьким и хрупким. Даже сейчас, когда, не пытаясь вырваться, висел тряпкой в руках Жука и истерично смеялся, повторяя «Убей меня, убей себя. Ты не изменишь ни-че-го!».
− Посмотрим ещё, кто чего изменит, − буркнул Жук и оставил Еся, невозмутимо укладываясь спать. На следующий день, посмотрев на бледное существо на полу, похоже вырубившееся ночью, позвонил на работу и взял выходной, как раз неплохо было бы освободить голову, да и с лохматым недоразумением на полу за пару часов не разберешься. А так три дня в запасе оставалось – удобно натыкаться на одноклассников-убийц вечером четверга.
− Эй, ты. Вставай, − он толкнул парня в плечо. Сам толком не понимал, почему возится с ним. Просто что-то он будил внутри, что-то старое и, казалось, совсем забытое под ворохом забот. Беспомощный, но такой сильный и упрямый, как маленький танк. Есь медленно открыл глаза, растерянно сел и уставился почему-то не на Жукова, а на свои руки. Перчатки все ещё были на нем и вызывали у Лирика приступ такой паники, какой Жук отродясь не видел. Пока тот не стащил резину с его рук и не откинул в сторону парень так и продолжал вопить, пытаясь забиться в угол и, видимо, вырвать себе руку – потому что наручники с него тоже никто не снял.
− Тихо ты, − Жук поднял его зашкирку и встряхнул. Есь тут же замер, в комнате стало противоестественно тихо. − Что случилось?
Есь нервно посмотрел на перчатки, потом на Жука и… обмяк у него в руке. Маршал только выматерился – попался же странный такой. На пощечины парень отреагировал медленным поднятием век. А дальше тот же пустой взгляд, что и вечером.
Плюнув на попытки растрясти, Жуков отволок тело в туалет и ванну. Смыл с него кровь и, усадив в кресло на кухне, насильно покормил. К вечеру парень уже не сидел как кукла и немного двигался, даже сам поел.
Потом, правда, Есь попытался забрать перчатки и уйти – будто ничего не случилось. Получил по голове и был вновь прикован к батарее.
Правильный подход Жук понял только через день, когда убрав тарелку, запустил пальцы в пушистые волосы Лирика и легко погладил. Негромко пробормотав.
− Чтож с тобой творится.
Только что отрешенно пялящийся в стену Есь распахнул глаза и судорожно вздохнул. Сглотнул, не закрывая рта и судорожно всхлипнув, всего через полминуты поглаживания, разревелся. Жуков опешил, не ожидав такого поворота. И почему-то странно тронуло то, как Есенин пытался зажаться и закрыть лицо, не показывая слез.
Из дрожащего существа удалось вытянуть фотографию – отдаленно Жук помнил эту девочку, она приходила к Есю в школу пару раз, младше их на пару лет. Уже позже, залпом выпив принесенные сто грамм коньяка, Есенин глубоко вздохнул, и рассказал, как его сестру пригласили на день рождения и как бросили потом в клубе. Как он приехал за ней, и только успел увидеть, как пятеро убегали.
− Я… я и в ми… полиция сейчас, да? Я туда ходил же… Раз, второй. Т…третий… говорят «а что мы сделаем? Там подонков много, сам сказал, что темно было». А я нашел. Д… двое осталось, − в его глазах опять мелькнуло что-то похожее на прошлое состояние, но Жуков скользнул пальцами по его волосам и Есь вздрогнул. В глазах опять появились слезы, но он тут же стер, виновато посмотрев на Жука.
− Ты извини. Это мое дело. Я сам сдамся, когда закончу.
− Совсем дурак? − Жуков хмыкнул и слегка стукнул парня по макушке. − Теперь не только твое, уяснил?
В тот момент Есенин ещё не понял, что теперь его уже не отпустят. Не понял и тогда, когда Жук не давал уходить в безумие, удерживая после убийства. Не понял, когда тот сидел с ним ночи напролет, не давая ничего с собой сделать. Не понял, когда полиция была легко пущена по ложному следу.
А понял, когда все было уже кончено и очень не хотелось уходить, побыть хотя бы немного рядом, чувствуя, что реальность перестает быть неправильной только с ним, и только с ним хочется все забыть и улыбаться.
Когда он подошел к Жукову и, не поднимая головы, тихо сказал.
− Спасибо… за все. Я навсегда… и все сделаю. Ты понял. Я адрес оставлю.
− Адрес? − Жуков приподнял бровь и ухмыльнулся, дернув Есенина к себе, небрежно ухватившись за его рубашку. − А кто тебе сказал, что ты отсюда теперь куда-то денешься?

@темы: стащено, фанфики/драбблы

---

моб~

Если вы напишите комментарий,то я дам вам задание,
Написать список ваших 10 любимых (Книг,сладостей,чисел и пр.)

Пишет  Hokage~
Любимые аниме персонажи

узнать~

1. Эдвард Элрик
2. Италия (Феличиано)
3. Итачи Учиха
4. Аллен Уолкер
5. Йо Асакура
6. Монки Д. Луффи
7. Санджи
8. Нацу Драгнил
9. Грей Фуллбастер
10. Братья Хийтачин Каору и Хикару

Пишет  [Juliett]
Фильмы

узнать~

1. Вий
2. Гарри Поттер
3. 4Comios Errewey
4. Повелитель Стихий
5. Властелин Колец?
6. Сволочи
7. Жара
8. Хоттабыч
9. Другой Мир все части
10. Бланш XD

@темы: люблю, флешмоб